ПОПРОБУЙ НЕ ЗАСМЕЯТЬСЯ — Смешные Приколы и фейлы с Животными до слез, смешные коты #72Загипнотизировал ЦЫГАНКУМуж решил проверить свою жену на верность!!!‘Медицинские тайны’ Мальчик побоялся сказать маме правду и попал в больницуЛУЧШИЕ ПРИКОЛЫ 2019 , 😆😆 за Февраль месяц смешные и русские отборка самые самые прикольныеКВН Галустян и Ревва — Гадя Петрович ХреноваШикарный мультик, как надо предохранятьсяРассыпьте Соль по Углам Вашего Дома и Посмотрите, Что ПолучитсяВсе восхищались невестой, но, когда видели ее лицо, замирали в ужасе…Первая брачная ночь после свадьбы | Дизель шоу УкраинаГлубже лучше?Очень грустная, прощальная переписка девочки и мамы.Пляж ахнул, когда увидел ЭТО!10 НЕЛОВКИХ МОМЕНТОВ В ПРЯМОМ ЭФИРЕ!!!))Муж избивает жену на глазах любовницыСоси, пока никто не видит! Амурные делишки7 САМЫХ БОГАТЫХ ДОЧЕК в МИРЕ. Как живут девушки — дочки миллионеров! Развитие и успех их ждёт?ДЕТИ МАТЕРЯТСЯ. СМЕШНО ДО СЛЕЗПрямой эфир ТВ-канала EuronewsВсе Шутили и Издевались над Ними… А вот как они теперь Живут, Спустя Время!Показать ещё похожие видео

Екатерина ХХХХ

Раздел: Инцест

Марина с сыном Сашей жили в небольшом поселке. Ей было 34, а сыну 12, когда она развелась с мужем. Пробыв в одиночестве больше года, женщина обратила внимание на сына. Ей нужен был мужчина, и Марина решила, что Саша вполне может им стать. Еще при муже они иногда ходили по дому полуобнаженные, а сейчас было лето, и Марина предложила Саше находиться в доме совсем без одежды. Сын особо не спорил. Следующим утром, когда Саша проснулся, он увидел мать, гладящую белье. Она была обнажена. Сын смотрел на ее голую спину, большие ягодицы, немного полноватые бедра, и чувствовал как его член, пульсируя, встает. В это время мать немного наклонилась вперед, половинки ее попы разошлись, и мальчик увидел ее дырочку ануса, и крупные половые губы. Его член уже стоял, и Саша, обхватив его пальцами, стал медленно мастурбировать. Марина краем глаза заметила его движения под одеялом и сказала: — сынок, если хочешь потрогать себя, не стесняйся, и от меня можешь этого не скрывать. Сын удивился такой откровенности матери, но откинул одеяло и продолжил ласкать себя не таясь. Марина так же гладила белье, а сын любовался ее возбуждающим телом. Его голая мать находилась всего в метре от него, от этого его член стоял как каменный. Спустя минуту мальчик застонал, и его пенис стал выстреливать струи спермы. Марина ощутила как сыновья сперма попадает на ее бедра и медленно стекает по ним. Она обернулась, сын жадно уставился на ее большие свисающие груди. Женщина сказала: — ничего страшного, что ты немного забрызгал меня. Это нормально, ведь мое тело возбуждает тебя? — Да, мама. . ты очень красивая. . Марина улыбнулась и пошла на кухню готовить завтрак.

С тех пор они ходили по дому обнаженные. Саша не стесняясь рассматривал мать со всех сторон, регулярно мастурбируя при ней, кончая на нее. Через пару дней Марина взяла его с собой в душ. Саша старательно намыливал ее тело, массируя ее груди, трогая соски, затем он принимался за ее живот, бедра, попку. Мать ставила одну ногу на край ванны, открывая вид своей киски, поросшей густыми темными волосками. Саша мыл ей между ног, это доводило его до крайнего возбуждения, он только дотрагивался до члена, как тот начинал изливать густую сперму. Такие купания тоже вскоре стали регулярными.

Через некоторое время мать тоже стала мыть сына как в детстве. Она особенно много внимания уделяла его промежности, не касаясь члена при этом. Зато она ласкала его анус пальцем, провоцируя бурный оргазм сына.

Примерно через две недели мать пришла с работы, застав сына за просмотром порно. Марина села рядом, обняла его, не отрывая глаз от его стоящего члена. Прошептала ему на ухо: -милый, не против если я помогу тебе? Она взяла член в руку и принялась легонько надрачивать его. Сын тяжело задышал. Мать убыстряла движения, лаская пальцами головку, а другой рукой она обхватила его яички, массируя их. Саша тихо стонал от ласк матери. Марина прижалась к нему, целуя его в шею, губы. — Малыш, тебе хорошо? Мамочка делает тебе приятно? -Да: Мне так хорошо!!! Мать улыбалась, дроча его член. Наконец Саша дернулся, и его член залил маме руку спермой. Марина вытерла ее платком и оставила сына отдыхать. Теперь Саша всегда подходил к матери, когда у него стоял член, и просил поласкать его. Мать не отказывала, она усаживала сына на диван, мастурбировала ему член и ласкала яички, пока он не кончал. Со временем она стал разрешать ему кончать на ее груди, попу. А после своего оргазма Саша целовал мамины ноги, которые ему очень нравились, ласкал бедра, сосал материнскую грудь. Марина при этом сама ласкала себя, засовывая 3 пальца в свою щель и доводя себя до оргазма.

Однажды Марина вместо обычных ласк сыновнего члена руками легла на пол, усадила сына сверху, сжала его пенис своими сисями и сказала: — двигай им, сынуля! Трахай мои груди! Саша стал водить членом между маминых сисек, а она при этом лизала его головку. Кончилось это тем, что сын залил лицо маме своей спермой. Такая забава тоже очень быстро стала регулярной.

Еще через месяц Марина предложила сыну спать с ней вместе. Тот согласился. Вечером они легли в постель. Сын обнял голую маму, жадно трогая ее пышное тело. Марина просунула руку между его ног и стала лакать его ствол. Вскоре, не выдержав, Марина схватила сына, положила на себя, вставила его член себе во влагалище и крикнула: — Давай!!! Оттрахай меня! Саша чувствовал как его член обжимается горячими стенками маминого влагалища, он начал двигаться в ней, стараясь проникать как можно глубже в ее уютную пещерку. Мать стонала, она обхватила ногами попу сына, подмахивая ему. Саша не мог долго сдерживаться и скоро замер, наполняя мамино лоно своей спермой. Марина же еще не кончила, она уложила сына на бок, раздвинула его ягодицы и принялась вылизывать его анус, дроча при этом мокрый от спермы член. Саша снова возбудился, тогда мать положила его на спину, оседлала его ствол, направив его себе в пещерку, истекающую соком. Мать плавно скользила на сыновнем члене, а Саша сжимал в ладонях ее сиси. Марина стонала и просила его сильнее сжимать ее соски. Спустя 5 минут такой скачки, женщина забилась в оргазменных судорогах, застонала и обессилено упала на сына:

Теперь все ограничения были сняты. Мать приходила домой, задвигала шторы на окнах. Сбрасывала одежду и отдавалась сыну. Он сношал ее везде и как ему хотелось. Он засаживал ей член и в ванной, и в туалете, и на кухне, когда мать готовила. За столом он пальцами ноги теребил ей киску, отчего мать стонала и просила чтоб он оттрахал ее. Мать побрила киску, чтоб сынку удобнее было лизать ее. Иногда они часами вылизывали тела друг друга, кончали и начинали снова. По выходным они почти не вылезали из постели, отдаваясь похоти. Мать специально для сына разработала фаллоимитатором свой анус, и теперь Саша с удовольствием сношал мать и в ее аппетитную попку. Затем они придумали еще более развратное наслаждение. Мать стала трахать сына в попу фаллосом, мастурбируя при этом его член. Когда он кончал, она без всякого стеснения и брезгливости вылизывала фаллос, вынутый из его попы. Сыну тоже нравилось трахать маму в киску, а фаллос одновременно загонять в ее попку. Марина чувствовала, что превратилась в похотливую шлюшку, готовую удовлетворять сына в любое время. И ей нравилось это, эта их с сыном абсолютная свобода

15

Эксперимент был в самом разгаре, когда произошёл ещё один неприятный инцидент. Как-то раз утром Женя дождался, когда мама уйдёт на работу, и зашёл в ванную помастурбировать. Был обычный день мамы, не предвещавший ничего интересного. Женя любил расслабиться, подставить крошечную головку под тёплую струю воды, льющуюся из крана. Вода ласкала нежнее рук, она напоминала женский ротик. Он забывался в такие моменты, улетал в фантазиях в мир, где нет длинных членов, долбящих женские влагалища, где есть только нежные прикосновения губами. Тётя Мария сосала его пенис, её тёплый язычок натирал до умопомрачения головку, она – Мария Дмитриевна – заканчивала минет, вытягивая из Жени слабый, размытый по времени оргазм.

Дверь неожиданно распахнулась.

– Ой, извини! – пискнула Марина и зажала глаза рукой. Она спешила, бежала в сапожках по коридору. Вернулась домой за телефоном, который оставила на стиралке. Теперь всё в ней перевернулось. Сын со спущенными штанами, в странной позе, стоял бочком возле раковины. Его тонкий пенис, зажатый в пальчиках, лежал на ладошке головкой вверх. Женя направлял его под неспешную струю воды. Она только ухватила взглядом картину, осознала ошибку, и теперь стояла шокированная за дверью, не решаясь просить прощения. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять, что чувствует Женя. В тот короткий миг, когда их глаза встретились, она почувствовала его испуг, стыд, отвращение к ней, ненависть. Как же она глупо влетела в квартиру, куда она только неслась, как угорелая? Как теперь лучше поступить? Ведь сын неспроста хлопнул дверью и клацнул засовом. Этот звук грянул как приговор, грубо оттолкнул её. Словно хотел сказать: «Оставь меня в покое! Не суй свой нос куда не следует!»

Марина Дмитриевна виновато поплелась к домашнему телефону, стоявшему на полочке в углу коридора, вызвала такси и, так ничего не сказав сыну, поехала на работу.

Вечером она впервые постучалась в его дверь.

– Можно войти? – робко спросила она.

Женя не отвечал.

Она постояла в нерешительности в темноте, прежде чем приоткрыть дверь и заглянуть внутрь. Он сидел как всегда за компьютером, не обращая на неё внимания. Недавно он зачем-то пробил себе губу и нос. Колечки, причиняющие неудобство, боль, которую он испытал во время операции, которую он, возможно, до сих пор испытывает, добровольно, – это ли не признак депрессии? В хмуром безразличном взгляде сына Марина увидела ненависть, заставившую её содрогнуться. Всё, чего она достигла с таким трудом, было разрушено одной нелепой случайностью.

– Можно войти? – снова почти шёпотом сказала она, выглядывая из-за двери. Что-то заставило её глупо улыбнуться. Она готова была расплакаться от безысходности, от страха, от щемящего душу чувства одиночества, надвигающегося со старостью.

Женя молчал, губки презрительно поджимались, глаза вяло скользили по экрану.

Ему не было до неё никакого дела. Марина понимала, что заслужила к себе такое отношения. Она заслуживает и не такое, думала она. За то, что случилось с ним в детстве, она вообще должна сидеть в тюрьме. Её должны стерилизовать, чтобы она больше никогда не рожала детей и никого не калечила.

Марина Дмитриевна прикрыла дверь, доплелась до своей комнаты и рухнула в постель. Она ревела не меньше часа. Потом, когда слёз почти не осталось, она поднялась с кровати, решительно открыла шкаф и начала снимать с себя одежду.

16

Женя сидел за компьютером в спортивных штанах и майке. Засунув одну руку под резинку трусов, он круговыми движениями натирал шишечку головки члена. Другой он переключал фотографии на экране. Порно-актриса с каштановыми вьющимися волосами, как у мамы, широкими бёдрами и большими грудями снимала с себя по одному предмету одежды, постепенно обнажаясь до нижнего белья.

Дверь медленно распахнулась. Женя незаметно убрал руку из штанов и закрыл окно порно-сайта. В дверном проёме стояла Мария Дмитриевна: в короткой чёрной майке, короткой юбке с клетчатым узором, гольфах с таким же узором из розовых с фиолетовым ромбиков. Скучающая красотка с оголённым пупком и серебряной брошкой в свежем пирсинге сделала шаг в комнату, прикрыла за собой дверь. Тётя Мария стала значительно выше в туфлях-стрипах из прозрачного силикона. Заметив пристальный взгляд Жени, она повернулась к нему попой, задрала юбку и, выкрутив шею, спросила:

– Так нравится?

Женя кивнул. Он смотрел на неё с открытым ртом. Стринги с такими же ромбиками впивались в попу, обнажали выпуклые контуры больших губ влагалища. Возбуждённая улыбка медленно окрасила губы Жени, глаза заблестели ожиданием.

Тётя Мария улыбнулась в ответ, подтянула юбку и, покачивая бёдрами, подошла к нему. Опустилась перед ним на коленки и обняла за ноги.

Они встретились глазами.

– Хочешь поцеловать меня? – спросила она, изучая его пытливым взглядом.

– Да, – шепнул Женя.

Её руки скользнули по бокам, провели по бёдрам и, достигнув коленок, остановились.

– А ты умеешь целоваться? – тётя Мария коварно улыбнулась.

Женя виновато опустил глаза. Ему не хотелось больше врать, но и правда казалась ужасной.

– Нет, – чуть слышно прошептал он.

– Хочешь научиться? – голос тёти Марии стал таким добрым, проникновенным.

Женя легонько кивнул.

– Тогда поцелуй меня, – она быстро облизнулась, глаза сверкнули шоколадным блеском.

Женя встретился с этими глазами и обомлел. Это были мамины глаза – родные глаза, к которым он привык с детства. В этих глазах было заложено больше любви, чем может вместиться в душу человека. В этих глазах он тонул, к ним прислушивался, их боготворил. Теперь эти глаза просили немножечко любви взамен. Они молили о взаимности, хотели, чтобы он стал ближе.

Липкие напомаженные губы медленно приоткрылись, обнажив белую полоску зубов. Мама готовилась к поцелую: губы снова слиплись, разомкнулись, язык непроизвольно облизнул серединки губ. Рот оставался полуоткрытым, мамина грудь высоко вздымалась. Мария волновалась, но Женя не замечал этого. Ему казалось, что тётя Мария всего лишь хочет научить его целоваться.

Он наклонился и накрыл сладкие губы своими. Влажные мягкие подушечки губ зашевелились, запульсировали. Тётя Мария не спеша присасывалась к нему. Он прикрыл глаза, как это делают в фильмах. Чувство эйфории накрыло лавиной как тогда, во время утреннего оргазма, вызванного поцелуем. Только в этот раз он сам контролировал удовольствие, исходящее от мамы. Сам решал, как её целовать. Она поддавалась его желаниям, пассивно отдавала губы и дёсны на изучение. Лизнула его кончиком языка по губам, и он чуть не потерял сознание – так нежно и возбуждающе она это сделала. Её тёплое дыхание передалось ему. Они дышали одним вдохом, слюна смешалась. Это был первый поцелуй в его жизни: робкий, стеснительный, неуклюжий.

Марина легонько гладила сына ладонью по щеке и шее. Бесстыжий наряд, в котором она сидела перед ним на коленках, уже не вызывал в ней противоречия. Она научилась не думать о моральных запретах, убедила себя, что занимается психотерапией сына. Ей хотелось сделать Женю счастливым и, кажется, у неё начинало получаться.

– Теперь ложись спать и ни о чём не беспокойся. Ты отлично целуешься, – сказала она, улыбнувшись ему на прощание.

Женя смотрел, как тётя Мария уходит за дверь, слегка виляя бёдрами. Внутри него дурманящий туман кружил голову, пьяным масляным взглядом он провожал зрелую красотку, которая с недавних пор поселилась по соседству и уже научила его целоваться.

17

Материнская любовь не имеет границ, она жертвенна по определению. На что только не готова пойти мать, чтобы сделать ребёнка счастливым, защитить его от произвола судьбы.

Ослеплённая страстью, Марина сгорала от любви к сыну. Только сейчас она осознала, насколько сильно любит своего мальчика. С первого дня эксперимента она попала в другой мир, где сын любит её, хочет близости.

Пускай даже интимной. Она станет первой женщиной в жизни сына, подарит ему мечту. Его первый опыт будет незабываемым, невероятным. Сын не испытает горечи отказа, не погрузится в пучину расставания. Он выпьет чашу первой любви до дна, и сладкое послевкусие будет тянуться с ним ярким воспоминанием всю жизнь. Она научит его не стыдиться чувств, не сожалеть о случившемся. Она будет хранить с ним тайну – одну на двоих. Она выпьет свою горькую чашу до дна, чтобы сын был счастлив, чтобы боль ушла. Она загладит свою вину перед ним до конца.

Так Марина думала, долго ворочаясь в постели перед тем, как уснуть.

На следующее утро после неудачного вторжения в ванную она проснулась с твёрдым намерением больше никогда не возвращаться к материнской роли, оставаться желанной в глазах сына. Был день Марии – выходной день на работе Марины. Она вышла из комнаты в синих трусиках и белой маечке с оголённым животом, зашла в ванную, оставив дверь открытой. Умываясь, она вспомнила, что ещё вчера видела сына мастурбирующим над этой раковиной.

«Сына подруги!» – поправила она себя.

Сына подруги она видела голым, мальчик постыдился её. Она должна попросить прощения.

В этот момент в зеркале мелькнула фигура Жени. Он замер в коридоре, рассматривая её попу. Марина буквально почувствовала его горячий взгляд на спине. Столько желания и силы было в этом взгляде.

– Доброе утро, – сказала она, улыбаясь в зеркало.

– Доброе утро, – ответил он, улыбаясь в ответ.

– Как спалось?

– Хорошо.

Он продолжал пялиться на её попу, гладил её взглядом.

– Вчера я нечаянно увидела тебя голым в ванной, – она повернулась к нему лицом, скрестила руки на груди. На лице её застыла любимая улыбка искусительницы.

Женя нахмурился, отвёл глаза в сторону.

– Я подумала, что всё должно быть честно.

Он вопросительно поднял глаза.

– Знаешь, что такое честно? – спросила она.

– Честно значит справедливо, – в его глаза мелькнула тень обиды.

– Да, честно значит справедливо. Ты внимательно смотришь?

Он кивнул, не отрывая от неё взгляда.

Она взялась за края маечки и медленно потянула их вверх.

Его глаза загорелись возбуждённым блеском. Взгляд, прикованный к ней, опустился на грудь, скользнул по лобку и бёдрам. Его губы приоткрылись. Женя заворожённо следил за каждым движением.

Она стянула маечку и осталась перед ним в чёрном спортивном бюстике и синих трусиках.

– Голое тело – самое красивое, что создано на земле. Человек должен любить своё тело. Стыдиться себя – значит не уважать себя, – она расстегнула бюстик и освободила девочек. Они двумя куполами заколыхались на груди. – У тебя красивое тело. У меня тоже, – Марина наклонилась и, стянув с себя синие трусики, положила их рядом.

Она стояла перед ним абсолютно голая, только вчерашняя брошка оставалась в пупке. Вялые пористые соски торчали пупырышками вверх, на лобке тонкая свечка коротко подстриженных волос заканчивалась складочкой вагины.

Марина вызывающе смотрела на сына серьёзным не терпящем улыбок взглядом. Он не выдержал и стыдливо отвёл глаза.

Она улыбнулась.

– Ты не против, если я похожу так по квартире? – её ласковый голос прозвучал загадочно даже для неё самой.

Он покачал головой. Конечно, он был не против. Он был смущён, напуган. Но этот стыд пройдёт, думала она, он научится воспринимать её тело спокойно. Её нагота больше не будет пугать его.

– Тогда идём, я приготовлю тебе завтрак.

Она всё же надела белые стринги. Босиком на цыпочках поскакала на кухню, где Женя уже занял любимое место возле холодильника. Он встретил её довольной улыбкой, его горящие глаза, не отрываясь, следили за колыханием грудей.

– Что тебе приготовить? – скрывая волнение, спросила Марина.

– Омлет, – тихо ответил он.

Она подошла к плите и, оставив на секунду мысли о ласковых любящих глазах сына, начала готовить. Приятное тепло распространялось по телу, внизу живота. Ей хотелось выгибать спину, как кошка. Мужское внимание возбуждало, она поднималась на цыпочки, вытягивалась к шкафчику. Внутри неё играла музыка. Марина включила радио. Пританцовывая, она готовила омлет.

– Может, тоже разденешься? – спросила она, сдерживая смех.

– Нет, – он усмехнулся.

– Чего так? – она уже раскладывала омлет по тарелкам.

– Холодно, – рассмеялся он.

Она подхватила его смех, села напротив. Груди свисали над краем стола, непривычно колыхались в такт с движением рук.

– Я бы хотела, чтобы ты не стеснялся меня. Может быть, я смогу нарисовать тебя.

Недавно у Марины появилось новое хобби: рисовать карандашом во время приёма экзаменов. Время уходило много, скучно сидеть часами в экзаменационной комиссии. Вот она и приноровилась рисовать.

– Голым? – заинтересовался Женя.

– Конечно.

Он смущённо улыбнулся, но тут же понурил взгляд в стол. Улыбка сошла с лица, Женя задумался, и Марина не стала тормошить его расспросами.

«Не всё сразу, – думала она. – Надо дать ему привыкнуть. Скоро он сам проявит инициативу».

18

Прошло ещё пару недель. Марина регулярно разгуливала по утрам в одних трусиках. Днём после работы она надевала топики, шортики, вечером – обтягивающие вечерние платья. Дни мамы остались в прошлом. Скоро Женя заметил, что новая мама нравится ему больше, чем прежняя.

Тётя Мария тоже проявляла материнство, делала это легко и развязно. Так лучшая подруга заботится о мальчике, временно оставшемся без присмотра. Было что-то задорное в её манере общаться с юных хозяином квартиры. Она заигрывала с ним, соблазняла, дружила и в то же время подтрунивала.

Однажды она, полная решимости и озорства, заскочила к нему в комнату, подкралась, по-кошачьи расправив ногти, и накинулась, запустив пальцы в волосы.

– А-м! – пошутила она.

Быстро наклонилась и присосалась к губам. Её язык проник глубоко в рот и тут же вышел. Она сделала шаг назад, разглядывая сына.

– Как там девушки из интернета, не пристают к тебе? – спросила она со смехом. – А то я уже начинаю ревновать.

Он не нашёлся, что сказать. Сидел, очарованный игривым настроем тёти Марии. Красное платье плотно облегало круглые бёдра под узкой талией, груди без бюстика свободно колыхались под тянущейся тканью.

Что он мог ответить маме-красотке? Девушки из интернета не пристают к нему, да и не пристанут, потому что короткие вялые хвостики не интересуют их. Они и в глаза-то ни разу не видели таких маленьких писечек. Они трахаются с жеребцами, котята с пипетками их не интересуют…

Марина Дмитриевна уже в который раз заметила, как неожиданно меняется настроение сына. Только что он улыбался, и вот уже сидит хмурый, опустив глаза в пол.

«Что-то тревожит его», – вздохнула она про себя, но не подала виду.

– Массаж? – тем же весёлым тоном предложила она.

Женя всегда с удовольствием делал массаж шеи и спины. В этот раз Марина стянула с себя платье и осталась перед сыном в одних стрингах. Она легла спиной на кровать.

– Что-то у меня грудь побаливает, – сдерживая хитрую улыбку, с притворной усталостью произнесла она.

Женя в растерянности топтался перед ней, глаза, не отрываясь, следили за колыханием твёрдых сосков, окружённых бледными ореолами.

– Ну что, так и будешь смотреть? Или всё-таки сделаешь массаж? – Марина недовольно поджала губы.

Он опомнился, подсел рядом, дрожащей рукой выдавил массажное масло в руку. Первое прикосновение к твёрдой долине между холмами заставило Марию Дмитриевну выгнуть спину и прикрыть веки.

– Да, вот так, – промурлыкала она.

Её грудь высоко вздымалась, Женины движения становились всё увереннее. Он захватывал края грудей, наконец достиг сосков, и она вновь вздрогнула. Его нежная ладонь испуганно остановилась, прошла по кругу, чтобы через секунду вернуться к возбуждённым соскам. Они стали шире, больше, торчали на пол-сантиметра. Прикасаясь к ним, он чувствовал необычную твёрдость. В этих сосках на мягких шарах грудей сосредоточилось удовольствие мамы. Она выгибала спину, извивалась под ним, пытаясь найти его ладони на центрах чувствительности, тихо постанывала, как делала это всегда при массаже шеи, облизывала раскрытые губы, подсматривая за ним через полуоткрытые веки.

– Теперь моя очередь, – Мария одарила его загадочной улыбкой, приподнялась и села рядом. – Я ещё ни разу не делала тебе массаж.

– Я не люблю массаж, – напрягся Женя.

– Ты просто ни разу не был в массажном салоне. Представь, что я – массажистка. Снимай майку!

Женя неохотно стянул майку и лёг на спину. Мама села на него верхом. Пальцы её рук, как два веера заскользили по стройной груди и животу. Она гладила его нежно, втирая масло в белую кожу. Его припухлые соски проявили чувствительности, затвердели маленькими пупырышками, грудки и животик предательски отозвались на ласки руками. Тепло, исходящее от маминых рук проникло в тело, жар прилил к его лицу. Внизу живота знакомое возбуждение набухло в лобке. Мама наклонилась и заскользила своими шарами по Жениной груди.

– Тайский массаж, – томно прошептала она.

Женя сходил с ума от удовольствия, руки сами нашли мамину попу и остались лежать на ней. Мария накрыла его рот губами, нежный игривый язычок скользнул между зубов. Посасывая, мама ёрзала на нём, тёрлась затвердевшими сосками, одновременно постанывая. Это был почти секс. Спонтанный первый секс в его жизни!

Словно услышав его мысли, Мария Дмитриевна легла рядом и продолжила тереться сосками сбоку. Её рука заскользила по груди сына, змеёй опустилась по животу к резинке штанов. Мама попыталась усыпить бдительность поцелуями, быстрыми переходами от сосков и ключиц к солнечному сплетению и пупку, но Женя уже плотно сжал коленки, спрятал между ног свой вялый хвостик. Ему не хватало воздуха, он волновался, целуя маму вытянутыми губами. Она оторвалась от него на секунду, разглядывая сына влюблёнными глазами.

Так её рука проникла под резинку штанов и трусов и замерла на голом лобке, наткнувшись на сдвинутые вместе ноги.

«Он боится!» – мелькнула тревожная мысль.

– Можно тебя погладить там? – шёпотом произнесла она, целуя сына в ушко.

– Нет, – так же шёпотом произнёс он возбуждённым голосом.

– Почему? – Марина перешла от шёпота к тихому голосу.

– Он слишком маленький.

– Хм… – Марина сделала вид, что приятно удивлена. Она смотрела в глаза сына бездонными шоколадными глазами. В её взгляде чёртики играли ча-ча-ча. – А мне нравятся маленькие.

Женя усмехнулся.

– Не правда, – невесело отозвался он.

– Откуда ты знаешь?

– Всем нравятся большие.

Марина вдруг поняла, что так сильно беспокоило сына всё это время. В душе её разверзлась старая рана, из которой фонтаном хлынули слёзы и кровь.

«Держи себя в руках!» – приказала она себе и выдавила очередную улыбку.

– Почему ты думаешь, что у тебя маленький? Дай мне посмотреть, – она капризно поскребла ногтиком Женин лобок.

– Ещё у меня яички не опустились, – прошептал сын, сгорая от стыда. Теперь у него не осталось тайн от мамы.

Марина покрылась гусиной кожей, всё её сознание наполнилось горем. Сын убедил себя, что у него не опустились яички… Она готова была отрезать себе любую часть тела. Начать хотя бы с этой руки, которая дёрнула сына, когда он шёл по забору.

– Дай я посмотрю, – сдерживая болезненный стон, попросила она.

Женя раздвинул ноги, и она нашла пальчиками его детский пенис, пустую мошонку. Она гладила его и готова была реветь над сыном, упасть ему на грудь и плакать, и просить прощения, умолять его о пощаде.

Вместо этого она продолжила гладить вытянутыми пальчиками крошечный пенис.

– Женщины любят ушами. Размер члена для них не имеет большого значения, – сказала она поучительным тоном.

– А если он не стоит? – с надеждой спросил Женя.

Ещё один удар в сердце. Раскалённый нож пронзил её грудь и вошёл глубоко в лёгкое, дыхание сдавило, Марина поперхнулась, кашлянула.

– Тогда можно использовать руки, язык, искусственный член. Есть много способов доставить девушке удовольствие, – теперь она была мама. Она больше не играла в игры, она учила сына жить. Она в лепёшку расшибётся, лишь бы сын не страдал.

– Они не захотят так, – грустно пробормотал сын.

Он был прав. От начала до конца. Ни одна уважающая себя мамзель не захочет жить с бесплодным импотентом. Марина в ужасе представляла жизнь сына в условиях, подаренных беспутной мамашей. С раннего детства он был обречён на неудачу, у него не было и нет никаких шансов. Она – мамаша – лишила его любой возможности заниматься сексом.

От этих мыслей голова шла кругом, Марина впадала в панику, тащила себя за волосы из болота, чтобы вновь сорваться в пучину водоворота, утонуть в бескомпромиссной жиже инвалидности. Её сын – инвалид. Это приговор, но не сыну, а ей. Она виновата в том, что случилось. Это её крест, её казнь. Её палач – это он. Он срубает ей голову одним веским словом. От его слова зависит, сможет она когда-нибудь жить без вины или будет до конца дней лежать на плахе.

И всё же она боялась сказать ему правду. От этой правды зависела её жизнь. Пока сын любит её, она держится, но не станет его, не станет и её.

– Давай ты мне покажешь, как тебе нравится, и я сделаю всё точно так же? – предложила она.

Женя взял пенис в две руки: одной стянул кожицу к основанию, другой принялся теребить головку, прижатую к лобку.

– Вот так тебе нравится? – шёпотом спросила она.

Он кивнул, улыбаясь ей с детской наивной простотой.

Марина аккуратно перехватила пальчики, смочила вытянутые подушечки на правой, рабочей руке и принялась тереть головку. Лежать так было неудобно, тогда она села рядом на коленки, спустила штаны сына и двумя руками продолжила просить прощения. Она не думала больше о чём-либо другом, она готова была делать это вечно. Если понадобится, она будет доставлять сыну удовольствие двадцать четыре часа в сутки. Она будет вымаливать прощение.

Она больше не улыбалась, внимательно следила за выражением его лица. Её чуткие глаза наполнились заботой, пропали искорки задора, она искала в глазах сына прощение. Он стеснялся встречаться с ней взглядом, лежал, закусывая губки.

– Быстрее, – попросил он сдавленным голосом.

И она радостно ухватилась за возможность помочь сыну кончить. Разогналась круговыми движениями до невероятной скорости, запыхалась так, что рука заболела, кисть заныла. И всё же она довела его до оргазма. Неожиданно вялого, странного, нелогичного. Он выгибал спину под ней, раздвигая ноги в стороны. Штаны уже давно свалились к щиколоткам. Сын дёргался в экстазе, положив руки маме на груди. Она наклонилась и дала ему сосок. Он жадно присосался, забил язычком, закрыв глазки. Она гладила его по голове в этот момент, уже оставив вялый пенис. Тот быстро сморщился и спрятался в чехольчик.