Мама друга.
Александр с Семёном дружили с первого класса, они были друзья, не разлей вода, стояли друг за друга горой. Постоянно ходили, друг к другу в гости, мама Семёна молодая красивая элегантная женщина, всегда вызывала у Александра жгучий интерес. Она часто задерживалась на работе и возвращалась домой довольно поздно, нередко её провожали домой мужчины, которые выказывали ей знаки внимания, однако дальше подъезда, как правило, никто из них не попадал. Александр всегда завидовал Семёну, что у него такая красивая мать. Екатерина Викторовна, а звали её именно так, в свои 37 лет выглядела очень эффектно. Невысокого роста с огромными голубыми глазами, светло-розовая помада подчёркивала её пухленькие губки. Темно русые волосы она стригла коротко, и ей удивительно шла короткая стрижка.
Но самым примечательным в её облике, были ноги: стройные, удивительно пропорциональные, с изящными красивыми ступнями. Когда она шла, как девочка в мини-юбке, грациозно покачивая бедрами, взрослые мужчины, всегда обращали на неё внимание.
На тот момент Александру было 18 лет, с девушками у него были всегда проблемы, они на него не обращали ни кого внимание, зачастую за спиной называли его ботаником.
Александр закончил на залитую медаль школу и осенью собирался идти в армию, уговоры своих родителей не слушал на счёт поступление в институт. В этом можно было его понять, он всегда повторял, чтобы встать настоящим мужчиной надо отслужить в армии и тогда с девушками всё наладится.
Екатерина Викторовна или как Александр называл её тётя Катя, за которой он мог часами наблюдать, когда приходил к своему другу в гости по поводу и без повода придумывая каждый раз разный предлог, только бы понаблюдать за своим идеалом женщины.
Тётя Катя растила сына одна, папа их бросил, когда Семёну было три месяца, он уехал на север на заработки так и навернулся. В один из летних дней Александр пришёл к своему другу, с которым договорились идти на рыбалку, но Семёна дома не было, как оказалась, он уехал к бабушке в деревню повёз ей какое-то лекарство. Дома была Екатерина Викторовна, от неё доносился легкий запах алкоголя, она очень ласково улыбнулась Александру и попросила побыть с ней хотя бы часок, молодой человек охотно согласился. Он смотрел на свой идеал, не сводя глаз, женщина была одета по-особенному как-то сексуально, словно она ждала прихода друга своего сына. Её лёгкая светлая кофточка с большим вырезом в области груди.
На ногах у нее были надеты почти незаметные для глаза тонкие капроновые чулки телесного цвета, и очень короткая юбка, из-под которой виднелись её шикарные стройные ножки. Когда они прошли в комнату на журнальном столике, который стоял рядом с диваном, стояло бутылка вина, различные фрукты и плитка шоколада. Удобно расположившись на диване, женщина предложила выпить.
Выпив по бокалу красного ароматного вина, от которого у парня раскраснелось лицо и зашумело в голове. Екатерина начала жаловаться на свою не устроенную судьбу и проблемы на роботе, Александр тоже поделился своими проблемами с девушками, что они его не замечают или попросту игнорируют, женщина внимательно с удовольствием слушала молодого человека, не перебивая, иногда задавала наводящие вопросы. Внимательно выслушав проблемы своего собеседника, Екатерина предложила еще выпить красного вина, после второй порции сладкого, но довольно хмельного напитка Александр окончательно раскрепостился.

Когда Екатерина налила следующий бокал, она предложила решить проблему парня и включила
«Осенний вальс», ласково улыбнулась своему тайному поклоннику, произнесла:
— Саша, иди я научу тебя медленному танцу, все девушки будут за тобой бегать толпой.
— Я согласен.
Александр подошёл к Екатерине, она слегка приобняла своего поклонника и прижала его к себе вплотную, предплечьем левой руки молодой человек ощущал приятную округлость и мягкость груди, которой Екатерина прижалась к парню. Александр собирался с мыслями, которые под воздействием спиртного слегка путались и почему-то крутились вокруг желания сделать что-нибудь приятное Екатерине. Зазвучала приятная тихая музыка, они погрузились в мир медленного танца, но уже вскоре молодой человек почувствовал невероятное возбуждение, и его поднявшийся член оттопырил брюки и просто мешал ему передвигаться.
Лицо парня покрылось краской стыда, и он в замешательстве даже сбился с ритма, Екатерина делала вид, что ничего не происходит, и сама вела в танце, при этом Александр отчетливо слышал шуршание её ног, обтянутых тончайшими капроновыми чулками.
Её бедро периодически мягко задевало торчащий член молодого человека, и от этого он возбуждался еще больше. Её грудь касалась его груди, он даже чувствовал её соски, которые не были скованы бюстгальтером. Голова у парня кружилась, и он слегка прикрыл глаза, чтобы прийти в себя, неожиданно он почувствовал, что Екатерина нежно коснулась мочки его уха губами и прошептала:
— Ну, как я танцую? Тебе нравится?
— Да, очень, – прошептал он в ответ.
Екатерина ласково прижала голову своего поклонника к своему плечу, и рукой начала гладить его волосы.
— Присядем, – предложила она.
— Давайте, – неуверенно пробормотал молодой человек.
Они сели на огромный мягкий диван, Екатерина одной рукой обняла парня за плечи, а вторая её рука, как бы, невзначай, легла ему на ногу, она поглаживала молодому человеку ногу, от чего у него член встал еще больше, и он почувствовал, что краска заливает его лицо.
— А я знаю, чего тебе хочется, – неожиданно прошептала на ухо Екатерина.
И не дожидаясь ответа, она взяла руку молодого человека положила её себе на обтянутое капроном бедро. Александр почувствовал приятную, нежную поверхность чулка и провел рукой по внутренней стороне бедра.
— Не стесняйся, давай смелей.
Екатерина, подвинув свою руку чуть выше, начала поглаживать вставший член через брюки, затем она расстегнула брюки и попросила снять их, Александр спешно выполнил эту просьбу, действовал он словно во сне и его даже слегка бил озноб от волнения. Молодой человек стоял в одних трусах, женщина их приспустила и нежно прикоснулась к пунцовому огромному от возбуждения члену.
— Какой он у тебя прекрасный, – прошептала она, нежно обхватив головку члена начала ритмично водить рукой вверх вниз.
Она повалила парня на диван и впилась губами в его губы, молодого человека пробил озноб и начало лихорадочно трясти, при этом его правая рука оказалась между ног Екатерины, невольно Александр ощутил пальцами нежный нейлон её трусиков, под которыми он нащупал мягкий податливый бугорок, который инстинктивно стал поглаживать.
— Что ты так дрожишь, не бойся, тебе понравится, я всегда мечтала быть первой женщиной у мужчины.
Екатерина раздвинула свои ноги шире, и пальцы парня под мокрым нейлоном ощутили влажную горячую щель, которую он продолжил ласкать.
Между тем ритмичные движения правой руки Екатерины, ласкавшей его член, доводили парня до высшего состояния блаженства, он чувствовал, как его член увеличивается до невероятных размеров, тут же молодого человека пронзил импульс необычно острого наслаждения, из члена, пульсируя, начала бурным потоком изливаться сперма, распространяя специфический запах. Александр лежал на диване, он никогда не испытывал ничего подобного, Екатерина принесла из ванной полотенце, заботливо вытерла парню живот и грудь, на которые попали брызги семени.
Потом она нежно поцеловала его в губы и прошептала на ухо, что ей было, очень приятно встретиться с ним один на один. Александр лежал на диване и чувствовал себя на вершине блаженства, между тем нежные пальчики Екатерины продолжали поглаживать его грудь и спускались все ниже и ниже, вот они уже поглаживали живот, а затем вновь коснулись его напряженного члена.
— Какой ты шустрый, однако, – прошептала она, ощупывая его член и яички, своими ласковыми пальчиками.
— Теперь твоя очередь доставить мне удовольствие.
Александр горячо кивнул головой и поднялся с дивана, Екатерина легла на его место и попросила сесть рядом.
— Тебе нравятся мои ножки?
— О, да, они прекрасны, – только и смог он сказать, задыхаясь от вновь нахлынувшего желания.
— Поцелуй их, погладь, сделай и мне приятно,
– нежно проворковала она.
Александр не верил своим чувствам, он прикасался к божественно красивым ножкам своей любимой женщины, гладил приятную нежную поверхность её бедер, потом он прикоснулся губами к её коленям и стал покрывать поцелуями её бедра, поднимаясь выше и выше, она тяжело дышала и слегка постанывала от удовольствия. Своей рукой она вновь нащупала член и стала его поглаживать, иногда слегка лаская.
Другой рукой она раздвинула набухшие губы влагалища, молодой человек увидел дырочку в обрамлении ярко красных губ.
— Поцелуй меня там, – слегка прерывистым от возбуждения голосом произнесла она.
Если желаете узнать окончания рассказа, вот для вас ссылки:

Книга для читателей старше 18 лет,
содержит рассказы откровенного эротического характера.
Истории реальных событий и выдуманных …
Каждый читатель найдет сюжет, который ему по душе.
Эротические рассказы 18+, этим всё сказано.
Александр Марченко

6 марта Славик сидел на уроке русского языка и делал вид, что пишет упражнение.
На самом деле мысли его сосредоточились совсем на другом. Впрочем, не совсем на другом, точнее другой, мысли Славика сосредоточились на учительнице. Если быть еще точнее — на том подарке, который каждый ученик должен преподнести этой самой
учительнице уже на следующий день. Проблема состояла в том, что мысль сосредоточивалась только до слова «подарок», а пройдя сквозь него, стремительно рассредоточивалась. Что именно сделать учительнице в качестве подарка? Этот дурацкий вопрос без ответа и мучил Славика. Можно было бы выучить стихотворение и рассказать Вере Петровне на утреннике.
Это был бы самый оптимальный вариант, если бы не одно «но» — стихотворения, причем строго оговоренные, рассказывают в строго оговоренном порядке строго оговоренные ученики, в строго оговоренном количестве, а именно 4 мальчика и 2 девочки, назначенные самой Верой Петровной еще за две недели до праздника. Славик бы в любом случае не попал бы в эту шестерку, даже будь он девочкой, потому как, кроме всего прочего, для этого нужно было хорошо учиться. Из прочих вариантов заслуживали внимание лишь несколько идей, которые были хотя бы выполнимы.
Дарение цветов отвечали этому условию, но Славик, истинный математик, чувствовал, что оно, условие это, было хоть и необходимым, но явно не достаточным. Посему следовало добавить к этому что-то еще. Но что?! Можно было бы сделать красивую открытку, внутри которой нарисовать улыбающуюся Веру Петровну и подписать: «Любимой учительнице, Вере Петровне от ученика 5Б класса Козлова С. в международный женский день 8 марта».
Способностей к рисованию, как впрочем, и прочих способностей у Славика не было, однако Славик не сбрасывал эту идею со счетов, оставив ее на крайний случай.
Можно попросить сделать маму торт, судя по размерам Веры Петровны — она не прочь отведать за чашечкой чая кусочек…
— Интересно, ей кто-нибудь когда-нибудь делал куннилингус?
Славик так был погружен в свои мысли, что даже растерялся. Он посмотрел на Юрика. Юрик был двоечником, и второй день сидел за одной партой со Славиком.
— Что? – переспросил Славик.
— Прикинь этой жирной суке сделать куннилингус, — тихо, а потому особенно мерзко, захихикал Юрик
Славик недоуменно помолчал, потом прошептал:
— И что?
— Ну ты бы смог сделать ей куннилингус?
Славик призадумался:
— А разве это так сложно?
— Ну сделай, если не сложно, — силясь не расхохотаться, кинул Юрик
— Ну и сделаю, — обиженно буркнул Славик.
— Хахаха, спорим, что не сделаешь?
Это было уже слишком. Это был вызов.
— Вот увидишь — сделаю!

Разделить краткой и полной публикации
— Успокоились и замолчали! – завизжала Вера Петровна

Славик опять уткнулся в тетрадь. Юрик подтолкнул его на мысль. Коль скоро куннилингус сделать сложно значит никто и не будет его делать. Следовательно, если он таки сделает Вере Петровне куннилингус, он выгодно отличится от всех остальных в классе с их одинаковыми открытками, тортиками и прочими банальными мелочами. Славик смутно догадывался, что сложность сделать его именно Вере Петровне в конечном итоге сводится к тому, что она — учительница, здесь ошибиться нельзя, это очень ответственно и легко можно попасть впросак.
Потому нужно сделать не просто куннилингус, а самый лучший куннилингус, безупречный и правильный. Это было действительно сложно, учитывая, что до этого Славик вообще не делал никогда куннилингусов. Даже самых плохеньких. Он даже начал сомневаться правильно ли поступил, что поспорил с Юриком. Однако сомнения Славик тут же отбросил. Он во что бы то ни стало, сделает Вере Петровне куннилингус, чего бы
ему это ни стоило!

Славик думал об этом все оставшиеся уроки. Никогда его еще не видели таким задумчивым. В общем-то, Славик был полон уверенности, что он сможет это сделать.
Проблема заключалась лишь в том, что бы выяснить, как именно делается куннилингус. Он решил спросить об этом Стёпу — самого умного в их классе
— Стёпа, ты когда-нибудь пробовал делать куннилингус?

— Вообще-то не пробовал, — ответил неуверенно Стёпа

Эта неуверенность в степином голосе насторожила Славика. Он упрекнул себя за такую неосторожность. Ведь теперь Стёпа тоже может ухватиться за эту мысль.
Вполне понятно, что он не станет плодить конкурентов, рассказывая им все подробности того как делается куннилингус. Спрашивать нужно лиц незаинтересованных.

После уроков Славик поплелся домой. Зашел в свой двор. На лавочке сидели пьяные старшеклассники. Один из них громко ругался. Славик узнал в нем Вову со второго подъезда. Вова иногда катал его на велосипеде. Теперь Вова орал:

Пацаны молчали. Вова тоже замолк и отпил с горла. Славик, остановившись рядом и слушая все это, неожиданно сам для себя сказал:

— Может быть, тебе сделать ей на 8 марта куннилингус?

Все уставились на пятиклассника. Воцарилось гнетущее молчание.

Славик поспешно зашел в подъезд. Конечно, Вова был явно не в себе и дальше его лучше было не расспрашивать, но, по крайней мере, Славик узнал, чем ему нужно делать подарок Вере Петровне.

Дома никого не было. Наспех перекусив, Славик полез в кладовку. Достал из нее и лобзик, и выжигатель, а так же несколько деревяшек, фанеру, пару нулевых наждачек и линейку. Перетащил это все в свою комнату и разложил на столе. После чего взял оба инструмента для изготовления куннилингуса в руки и завис над столом. Что делать дальше он не знал. У него не было ни малейшего понятия как должен выглядеть этот злосчастный куннилингус. Впрочем, была еще одна надежда выяснить это. Славик достал с полки обе книжки – одну по выжиганию, другую по поделкам из дерева.
Два часа он изучал каждую картинку. Были деревянные уточки, скворечники, всевозможные черные узоры на гладкой фанере, был один кораблик, в общем в книжках содержалось множество картинок, но ни одна из них не была подписана словом «Куннилингус». У Славика опустились руки. Он безвольно сел на кровать. И в это время с института пришла старшая сестра. Славик решительно пошел вслед за ней на кухню. Она-то за свою жизнь, уж точно, сделала хотя бы один куннилингус. Да наверняка больше. Зазря что ли ее любят все преподаватели и
подруги.

— Настя, ты знаешь как сделать куннилингус?

Настя застыла с заварником в руках и удивленно посмотрела на братика:

— Славик, зачем тебе это?

— Скажи. Мне очень, очень надо, — жертвенным голосом взмолил Славик.

— Не думаю, что я могу тебе в этом помочь, — попыталась спрыгнуть с темы Настя.

Но Славик хоть был и младше ее на 8 лет, но малым вырос не по годам смышленым — ход сестрицыных мыслей стал понятен ему сразу же. Естественно, она все знала, это было видно по ее лицу. К тому же она заметно нервничала. Просто не хотела
выдавать секрет изготовления куннилингуса. Старшие дети никогда не говорят младшим как они добились тех или иных умений. Оно и понятно – им до всего приходилось доходить самим, путем долгих тренировок, многочисленных проб и ошибок. Они очень ревностно относятся к этому, чтобы так просто рассказать это
младшим, которым вечно достается все уже готовеньким. Славик понимал это. А потому он заявил:

— Ну тогда я спрошу у кого-нибудь другого.. У Вовы например. А потом буду делать
куннилингус всем подряд. Все будут приходить только ко мне и просить, чтобы
именно я сделал им куннилингус!

Славик не просчитался. Попал в самую точку. Сестра заметно забеспокоилась. Она
села на стул и, поставив локоть на стол, уперла лоб в ладонь: «Так…». Славик сел
рядом и молча выжидал. Он рос отличным стратегом. Через несколько секунд Настя
посмотрела на брата:

— Слав, для начала это..это не делается всем подряд, это ясно?

— По честному я хочу сделать это только одному человеку, — тут же заверил ее
Славик.

— Одному?.. – Настя запнулась в нерешительности. Но было видно, что это ее
успокоило. Одному – не всем, первенство своего она не потеряет. В том, что она
его имела теперь у Славика не оставалось ни малейшего сомнения.

Славик видел всю ее насквозь и в душе ухмылялся этой ее осторожности. Он ответил
столь же неопределенно:

— Я же тебе сказал – я не знаю как. А чем, — он кинул на сестру
многозначительный взгляд, — чем я знаю.

— Так.. ну ладно.. уже легче.. Только обещай, что не будешь никому рассказывать?

Уж на это-то сестрица может рассчитывать в полной мере. Он уже понял, что такими
знаниями не раскидываются.

— Обещаю.

Сестра сделала глубокий вдох, в следующее мгновение выдох и вошла в странное
состояние настороженной непринужденности.

— Палочку? – подсказал Славик

— Палочку? – переспросила Настя, — хм.. ну да.. да, палочку.. тем куннилингус
получается лучше. Но это не так. Если хочешь сделать настоящий куннилингус
оставь эту… прости господи… палочку на потом. На самый конец…

— Ага, — раскрыв рот, слушал Славик старшую сестру

— … Сначала нужно аккуратно — не надо резких движений, все испортишь — пройтись
вокруг… можно начинать осторожно ээ.. раскрывать..ээ щелочку..

— Как это?

— Ну раскрыть щелочку, просверлить дырочку, начнешь делать поймешь… можно даже
пальцем помочь, если не получается.

— Ага.. – понимающе кивнул Славик.

— Только делать это нужно очень аккуратно. А то некоторые это проделывают так
как будто из бревна топором лодку выстругивают. С отдельными бревнами может так
и стоит поступать, но вообще-то за такой куннилингус убивать надо.

Слава запомнил это важное замечание. Дело было явно рискованным.

— Ну а как он хоть выглядит-то вообще?

— Ну я же тебе рассказываю. Выглядеть он может по разному, потому…ээ.. побольше
фантазии, — постепенно расходилась Настя, — это не должно быть просто набором
каких-то фиксированных штампов, они здесь как раз и не приветствуются. Это
сродни искусству. Не бойся экспериментировать. Доверься своему воображению. Тебе
самому должно это нравится.

— Ну а что самое главное-то?

— Самое главное – делать это с любовью. Если будешь следовать этому правилу,
мелкие огрехи никто не заметит. А крупных…лучше все же не делать.

— Понятно.

— Ну в общих чертах.. это все…

Слава поблагодарил сестру за дельные советы и отправился в свою комнату. В целом, в общих чертах, Славик уловил основную идею куннилингуса. Куннилингусом называли нечто вроде работы на свободную тему. Как и любая свободная тема свободна она с известными ограничениями и наилучший результат, как не крути, все же приходит с опытом. Это было, конечно, не самое приятное открытие, но все же его успокаивали последние слова сестры о любви и мелких огрехах. Никто, даже Вера Петровна, не будет требовать от него куннилингуса высшего пилотажа, как никто не ждет даже в лучших школьных сочинениях настоящих литературных шедевров. Уже закрывая за собой дверь, он услышал тихий голос сестры, явно обращенный самой себе: «все нормально, все нормально, я и сама ведь первый раз в таком же возрасте… это лучше, чем если бы…»

Он закрыл за собой дверь. Подошел к столу, где были разложены инструменты и
материал. Славик взял в правую руку наждачную бумагу, осмотрел стол, приподнял
левой рукой небольшого размера палочку, повертел ее между пальцев и отложил
подальше. Вместо нее он взял фанерный лист средних размеров, сел на пол и
принялся натирать его наждачкой. Он старался особо не налегать. Аккуратно и
терпеливо он зачистил сперва одну сторону, затем другую. Постепенно он снял с
поверхности фанеры все шероховатости, она стала гладкой как зеркало. Славик был
доволен проделанной работой. На другом листе фанеры он сделал два распила
лобзиком, затем опять взял наждачку и зачистил их изнутри. Дальше он на два раза
свернул наждачку и скрутил ее в трубочку. Внутрь, для упругости, он поместил
небольшой металлический стержень, замотал верхний конец наждачки изолентой и
полученным инструментом принялся вытирать отверстие посреди фанеры. Он был похож
на первобытного человека добывающего огонь. Дело двигалось крайне медленно. Он
то и дело, как советовала сестра, убирал наждак и пытался простучать углубление
пальцем. Впрочем, особого эффекта это не давало, и он вновь брался за стержень,
обернутый наждаком и продолжал терпеливо вкручивать его в центр фанерного листа.
Занятие это было крайне утомительное. Теперь он понимал, что делать куннилингус
— действительно сложно. Вдвойне сложнее то, что он делал его Вере Петровне, этой
толстой дуре. Столько трудов, и кому?! Юрик знал, что говорил. Теперь и Славик
осознал это в полной мере. Но отступать было уже поздно.

До поздней ночи он возился со своим куннилингусом. За это время он смастерил
что-то наподобие ни то парусника с мачтой посередине, ни то макета тетради, с
торчащей в нем ручкой, понять было сложно, описать словами тем более. Но одно
можно сказать точно – получилось нечто действительно красивое. Последнее, что
сделал Славик была надпись упорно и настойчиво выведенная выжигателем на боковой
стороне композиции: «Куннилингус». Чуть ниже: «С праздником 8 марта». Выводить
«Вера Петровна» не было уже никаких сил, точнее силы еще оставались, но лишь на
то, что бы закрепить авторство. Третьей строчкой маленькими буковками он
скурпулезно вывел: «Козлов С.»

На следующее утро, 7 марта, Славик очень аккуратно завернул в бумажный пакет
куннилингус и положил его в рюкзак. С бьющимся от волнения сердцем он, вместе с
родителями, отправился в школу на утренник, посвященный международному женскому
дню.

В классе собралась куча народу. Взрослые и дети едва расселись по местам. Кто-то
сидел на подоконнике, кто-то стоял вдоль стенки. Несколько ребятишек сидели на
корточках. На своем королевском месте, за столом, слева от доски водрузилась
сама Вера Петровна. Все утихли и началось торжество.

Первыми по программе выступили шестеро счастливчиков со стихотворениями. Каждому
из них долго и натянуто хлопали. Даже Маше, которая запнулась на третьей строчке
первого четверостишия. Затем последовала сценка, над которой все, кроме Веры
Петровны, громко смеялись, следом за первой последовала сценка вторая над
которой смеялась только Вера Петровна. Пришла пора всевозможным конкурсам, и,
наконец, в завершении, ученики дружным строем потянулись со своими подарками к
учительнице. Каждый подходивший говорил заранее заготовленную фразу: «Вера
Петровна, вы самая лучшая, добрая и справедливая учительница, я хочу подарить
вам открытку, которую сделал сам». Открытка показывалась всему классу. «Вера
Петровна, вы не просто учительница, вы настоящая женщина и мы с мамой по-женски
поздравляем вас вот этим тортом». Торт так же демонстрировался публике. Очень
скоро на столе Веры Петровны образовалась целая стопка открыток и несколько
коробок с тортами.

Славик шел самым последним, держа в руке сверток. Он остановился перед Верой
Петровной. Вера Петровна смотрела на него испытывающе-любящим взглядом, от
которого у Славика едва не подкосились ноги. Он молчал. Все ждали. «Слава, —
услышал он где-то вдалеке голос мамы, — ну что же ты давай». Взгляд Веры
Петровны становился уже напряженно-испытывающе-любящим. Славик поспешно
развернул сверток и протянул его Вере Петровне.

— Ну что же ты, Козлов, покажи всем, что ты сделал, — противно улыбнулась Вера
Петровна.

Славик вытянул руки с подарком над головой.

— Очень хорошо, — не спеша проговорила Вера Петровна, — хм.. и что же это за
такая, с позволения сказать, поделка означает, можно полюбопытствовать?

— Это куннилингус, — дрожащим от волнения голосом сказал Славик, и поспешно
добавил, — этот куннилингус я сделал вам, Вера Петровна. Поздравляю с 8 марта.

Выражение лица Веры Петровны не изменилось. Есть такая детская игра. Называется
«Море волнуется»: «море волнуется раз, море волнуется два, море волнуется три,
морская фигура замри». Эффект был приблизительно такой же. Все замерли в тех
позах, в которых находились за мгновение до этого. Первым своим хохотом нарушил
всеобщий паралич Юрик. Он вызвал цепную реакцию. В следующую секунду класс
взорвался всеобщим термоядерным гоготом. Вера Петровна, все с тем же выражением
лица сквозь зубы прошипела: «вон».

Славик, сжимая куннилингус в руках, пулей вылетел из класса, скатился вниз по
лестнице и выбежал на улицу, обогнул школу и сел на заднем дворе прислонившись к
стенке. Весь красный от стыда он плакал так сильно, что не хватало сил даже на
то, что бы реветь со звуком. Со стороны можно было подумать, что у мальчика
случился приступ эпилепсии.

Вся случившаяся несколько минут назад трагедия стояла перед его глазами
картинкой со всеми безжалостно прорисованными деталями. Славик ожидал всякого,
но только не такого. Его душила обида. Он силился понять как же так получилось.
Ведь он столько сил отдал, делая этот куннилингус, он представлял как все
восхитятся им, как Вера Петровна пустит слезу умиления и он станет самым любимым
учеником в классе… Так Славик просидел какое-то время. Как вдруг он почувствовал
что до него кто-то дотронулся. Он поднял голову. Сквозь слезы бедный мальчик не
сразу узнал кто это был. «Не плачь», — услышал он знакомый голос. Славик протер
глаза. Перед ним стояла одноклассница Верочка. «Не плачь», — повторила она и
подняла валяющийся в тающем снегу рядом со Славиком подарок учительнице.

— «Куннилингус», — прочла она, — а ты знаешь, Козлов… Слава, мне он нравится.
Правда.

Славик посмотрел на нее, но ничего не ответил.

— Очень красиво. Ты сам его сделал?

— Сам, — буркнул Славик

— Не обращай внимание на этих дураков, — сказала Верочка.

— Тебе легко говорить, ты не знаешь как это… — начал было Славик.

— Знаю, — перебила его Верочка.

— Ты тоже делала кому-то куннилингус?! – выпучил глаза Славик.

— Нет, не куннилингус. Я сделала минет нашему физруку на 23 февраля, — пояснила
Верочка.

— Правда? – уже почти без всхлипов переспросил Славик. Сам он этого не знал,
потому как болел тогда гриппом и две недели в школу не ходил.

— Да. Хочешь посмотреть? — кокетливо подмигнула ему Верочка, — Он у меня с
собой.

— Ну можно, — осторожно согласился Славик.

Верочка нырнула в свой рюкзак и достала из него маленькую сумочку, из которой, в
свою очередь, извлекла свой минет. Минет представлял собой кусок обработанной
материи белого цвета — нечто среднее между косынкой и платком. По всей его
поверхности красовались вперемешку вышитые красными нитками сердечки и
звездочки. По бокам, образуя ни то купол, ни то просто треугольник скрещивались
две шпаги. Внизу крупными буквами, составленными из цветочков было по девчоночьи
через чур, как показалось Славику, сентиментально вышито слово «Минет», а внизу
розовой ниткой мелко выстрочено на машинке «Коновалова В.».

Славик держа верин минет в руках, сказал:

— Да, очень красиво. И что же произошло? – ответ на этот вопрос действительно
интересовал его.

— Да.. При всем классе вывел за ухо из спортзала и велел прийти с родителями.
Такая вот история.

Славик еще раз посмотрел на платок. Он ему и впрямь понравился. Вера эта
заметила.

— Хочешь я подарю тебе его?

— Но ты ведь не мне его делала.

— А ты представь, что тебе. Я очень хотела бы сделать тебе минет. Ты хороший.

— Спасибо, — проговорил Славик. – знаешь что. Если ты сделала этот минет мне, то
тогда этот куннилингус я сделал тебе.

— Правда?! – заблестели глаза у Верочки.

— Да. Теперь он твой.

Верочка кинулась к нему на шею и поцеловала в щеку.

— Фу, — отпрял от нее Славик, — вот еще.. если я тебе сделал куннилингус, а ты
мне минет – это еще не значит, что я хочу с тобой целоваться. Это уже слишком.

— Хорошо, — засмеялась Верочка, — тогда давай просто дружить!

— Ну давай, — согласился Славик.

С тех пор они дружили. Ходили вместе в столовую, иногда даже держались за руки.
Славик сделал своей подруге еще несколько куннилингусов. Она же старательно и с
любовью творила ему минет. Иногда они делали это вместе, либо у Верочки дома,
либо у Славика. Со временем у них получалось все лучше и лучше. Они даже стали
делать «два в одном». Славик выпиливал лобзиком куннилингус, а Верочка
старательно обшивала его минетом. Это были настоящие шедевры.

Здесь бы самое время поставить точку и написать «счастливый конец», но, увы, так
бывает лишь в добрых в сказках, но не в жизни, с ее жестоким и безжалостным
реализмом. Кто-то, скорее всего Юрик, а может быть кто другой – теперь этого не
выяснить никогда, дали другую интерпретацию минета и куннилингуса. Правда
оказалась столь безобразно чудовищной, столь отвратительной и мерзкой, что юные
детские души Славика и Верочки разбились как хрусталь о холодный бетон. Принять
эту правду было выше их сил. В одно мгновение весь мир разлетелся для них на
мелкие кусочки. И они сделали это. Последний прощальный единый минет и
куннилингус. Он поражал своим великолепием и красотой. После чего они поднялись
на крышу высокого дома и, сжав свои ближайшие руки в ладонях друг друга, а
вторыми руками держа вдвоем, словно олимпийский кубок, минето-куннилингус,
шагнули вниз с шестнадцатого этажа.

Кому интересна тема регистрация ооо Казань, может более подробно посмотреть сайт lcsk.ru по поводу регистрации ООО в Казани.
Какие есть самые необычные подарки мужчине на праздник? Этим вопросом задаются многие женщины. Лучшие подарки для любимых мужчин в интернет магазине centr-new.ru.
А здесь есть контактные линзы на любой случай: карнавальные, повседневные контактные линзы, цветные, а также растворы для контактных линз.
Было мне лед питнаццоть. Мама меня тагда постоянно на время каникул атправляла в диревню тусоватся. Наверное затем чтоб я не заёбывал её все лето своими пападаниями в милицыю и вечными синяками от нехуй делоанья.
Деревня была глухой и гатичной. Соседские бабки целыми вечерами пугали меня страшными историями про пакойников и оборотней, которые грызут горло гадким мальчишкам, расставляющим капканы для их курей.
Помнидца… нашёл у деда в гараже мощщный крысиный капкан. Палку перерубает нахуй, если надовить ей на специально атведенное место для приманки. Насыпал на место для приманки зерна (атборного) и тайком запихнул в курятник саседям. Минуты через две из курятника выбежала курица, а её голова висела на кусочке кожы и горло издавало хрипящие предсмертные звуки. Бежала она так давольно долго, то и дело уёбываясь аб разные препядствия. Паржал нихуйова над сием шоу. Это повторялось ещё пару месятцев, пака не случился инфаркт у саседки и я не позвраслел… а повзраслел, когда нашол и пазырел порнокасету «Приключения Красной Шапочки» у дяди в гостях,пока тот вазился с машиной.
Взрослую жызнь было решыно начать с пахода в сельский начной клуб и тантцами там под «Руки Вверх». Дождался вечера, стрелканулся с сельской братвой. Выпили немного спирта и мы двинули на дискотеку. Заплатили за вход по тры рубля. В пьяном угаре атжог пад кампазицыи выше указаной рог-группы и устал. Сел на скамейку у клуба и стал смотреть на ночное небо. Моё духовное спакойствие прервала миловидная девушка лет эдак 17-18 с шыкарной улыбкой, но печальным взглядом:
-Привет, ты приезжый?
-Ага, из улианопска!
-Я так и подумала… ухоженый такой, чистенький… кстати, Кира!
-Оч. приятно, Мондрей!
Далее мы с ней сидели и вели свецкие беседы где та часа три — чтыре. Сельский клуб уже был закрыт и все разошлись. Мы понимали друг-друга с полу слова. Во время разговора не атрывали друг от друга глаз и улыбались. В моём сердце что-то йокнуло, думаю что и в её тоже. Рассказывал ей анекдоты и небыли всякие, она хихикала, улыбалась и смотрела на меня чистыми голубыми и глубокими как океан глазами. Я в них утопал. Во время очередной байки она меня прирывает:
-Андрей, проводи меня до дома. Я живу в соседней деревне. Одной идти мне страшно.
Вспонив что деревня та киламетрах трёх от этой, что путь пролгиает через густой тёмный лес и местное кладбищще я натрухал немного в штоны, но виду прелестной девочке не подал.
-Конечно. Без проблем.
Когда шли по дороге, идущей по среди леса, мне постоянно мерещились чьи-то светящиеса глаза смотрящие на нас из тёмного леса. Дорогу освещала нам лишь холодная и синяя мертвецкая луна. Всю дорогу мы смотрели друг на друга и молчали. Когда добрались до деревни, а затем подошли к её мрачному и завядшему дому, Кира пцеловала меня в губы. Я тупо стоял и смотрел на неё глазами в 10 рублёвую монету. Она предложила занятся сексом и спросила, умею ли я делать кунилингус. Фспомниф утреннюю порнуху «Похождения красной Шапочки» с уверенностью ответил что умею и что мол с удавольствием его сделаю ей. Затем зашли в избу. Там было сыро и холодно. Она сказала, что стесняется и что зайдёт в комнату, разденется, выключит свет, ляжет на кровать, а я должен буду зайти и сделать своё дело не включая свет и ничего не спрашивая.
Она зошла и через пару минут позвала меня. Меня всего трясло от волнения и эти пару минут показались мне вечностью. Открыл скрипучую дверь. Вошел. В комнате была гробовая темень, лиш небольшой луч от луны прорывался в комнату. Чуть ли нинаошупь нашел кровать. Сразу нащщупал обноженые ноги Киры, напалавину свисающие с кравати и астальное тело было прикрыто одеялом. Встал на колени, начал гладить её ноги. Ноги были холодные, замёрзла, падумал я, пока шла в юбочке по лесу. Постепенно поднимаясь всё выше и выше. Затем мои губы каснулись её ладышек и всё выше и выше поднимались к таму заветному месту. И вот я уже целю её лобок. Ваняло оттуда протухшыми яйцами и на вкус было похоже на густые как каша щщи простоявщие на солнце недели две-три. Сначала меня паташниловало и я чуть не прблевался, но сдержывал себя и настырно лизал, стоя на каленях и дёргая свой хуй. кира не издавала никаких звуков. Войдя в кураж я начал даже покусывать её волосатый, абсолютно не бритый до безобразия лобок и клитор, надрачивая, кончил на пол… минуту лежал головой на её холодной ноге и думал, что теперь я стал мужчиной, что наконец то познал радости не совсем приятного секса. В щели в окна дул сквозняк. Набрался сил и спросил «Тебе понравилось?»…
Неажыданно включился свет. Я увидел при свете её синие ноги и волосатую махнатку. Поварачиваю голову к двери, а там стоит Кира и улыбается. Я испуганно, паказывая на кравать: «А это кто?» Кира, улыбаясь: «Это моя бабушка, она умерла два дня назад»..

Вкрути лампочку или первый куни
1984 год. Весна. Приехал на турбазу, устроился поваром, осмотрел кухню, завтра на смену. Поздно вечером решил прогуляться по аллее, навстречу девушка. «Вкрути мне лампочку, я тут недалеко в вагончике живу». «А где лампочка?» «Ты, что дурак? Влезь на столб и выкрути». Влез, кепочкой прикрыл ладонь и выкрутил. Пришли, я зашел первым в темноту, она за мной и слышу ключ в замке (хрясь-хрясь) на два оборота. Темнота, она раздевается и я (опешивший) тоже. Машинально лёг туда куда подтолкнула. Мой суслик от неожиданности закапризничал (предупреждать надо, что мне в норку) и прикинулся шнурком. Лежу на девушке, но немного сполз вниз и прижался сусликом в кровать. А девушка (0,5 водки в ней не меньше), жарко дышит и шепчет «Там, там на тумбочке возьми» (чего возьми? пистолет? и застрели и себя и суслика? Да и не клал я ничего на тумбочку, да и где она?). Дева пытается подняться (как панночка из Вия) и руки к суслику тянет (я же чувствую). Отступаю, но не позорно, а цепочкой поцелуев вниз, прошел междугрудие, застрял на пупке, а дева пытается сесть, целую дальше, так курчавые волосы (два выплюнул, а один вроде проглотил), ниже и вот она (здравствуйте) спящая царевна. Поцеловал. Ой, шевельнулась, еще — глаза приоткрыла… короче, целовал, пока у царевны глаза не стали навыкате (она кажется успела пару раз всплакнуть). Тут и мой суслик очнулся (типа, что вы тут без меня делаете? пустите, и я хочу. Хочешь? так НА). Девушка «Это впервые!!!» (что впервые? суслик в норке? Не верю). Чиркнула зажигалка «Вон туда вкрути лампочку». (ура светло). «Что впервые и что возьми на тумбочке?» — «Вазелин, меня муж изнасиловал в 16 лет, с тех пор вагинизм, ни с кем не могу без вазелина, а с тобой смогла» (Это что получается, я еще и доктор, вылечил за один сеанс, открытие сделал, нате люди пользуйтесь). «А ты кто?» «Я новый повар». «Бля, а я повариха, мне же сказали, что у меня завтра новенький и я с ним буду в одной смене работать, а мы уже ночью начали». И стали мы с ней жить, работать и суслика в распоряжении царевны предоставлять. Только вот обманывала она меня насчёт своего возраста — то ей 23, затем 25, 27, 29. Осенью сказала: «Мне 31, сыну 13, теперь ты знаешь всё. Женись». Наивная (как чукотская) женщина, мужика надо по весне хомутать, он весной наивный и доверчивый, с руки ест, а осенью извини. И сбежал я в Суздаль и не жалею.